Ниспровергатели выше означенных тезисов, например, утверждали что не то в США, не то в Сингапуре, не то и там и там расходы на кондиционирование выше энергозатрат на отопление в России. Охотно верю, вот только без кондиционера жить всё таки можно, как-то выживали до середины 20 века, когда они получили широкое распространение, а вот без отопления в России зимой тоже можно, но очень не долго. К тому же богатые территории, будь то США или Сингапур, могут позволить себе массовое использование кондиционеров благодаря высоким зарплатам и в силу того же фактора не так страшны в чисто экономической конкуренции с Россией. Собственно Паршев в своей книге признаёт, что если бы российский производитель конкурировал с западным, то благодаря разнице в оплате труда ситуация была бы не безнадёжной. Фатальной она по мнение автора становится, когда западные технологии прилагаются к дешёвой рабочей силе из тёплых стран у моря, вот с ней тягаться нам не под силу. Сейчас ситуация конечно изменилась, китайские зарплаты уже выше российских, но это другая история.
Стоит также отметить, что Паршеву часто приписывали то что он вовсе не писал. В частности он отнюдь не сторонник командно-административной экономики, хотя и хвалил сталинскую модель. В книге звучит критика советской торговли и дефицита, деятельности Хрущёва, косыгинской реформы, не говоря уж о Горбачёве. Не выступает Паршев и за полную автаркию, считая тем не менее, что нужна монополия государства на внешнюю торговлю. Не спорит, что в мире есть страны столь же невезучие с точки зрения географии, например Буркина-Фасо (которую он называет по старому - Верхней Вольтой), расположенная в глубине Африки далеко от моря и в засушливой местности. Уделяет внимание сходству России с Канадой и Финляндией указывая однако, что население этих стран сосредоточено в южной их части, где климат существенно мягче.
В то же время, если внимательно рассмотреть доводы Паршева и даже согласится с ними, всё равно видно, что далеко не все отрасли российской экономики обречены на мировом рынке. Перечислю те сектора, которые жизнеспособны:
- Во-первых, Россия может вполне успешно торговать уникальными товарами, их не так много, сейчас это в основном вооружение и продукция связанная с пилотируемой космонавтикой, тем не менее таковые есть.
- Во-вторых, крупносерийное производство может компенсировать климатические издержки, снижая себестоимость за счёт эффекта масштаба. Такие примеры тоже имеются. В частности в России есть вполне конкурентоспособный "титановый кластер" являющийся ведущим поставщиком проката для аэрокосмической промышленности всего мира. Или производство акриловых ванн "Тритон", которое крупнее чем средний производитель подобной продукции в Европе, за счёт чего не только уверенно чувствует себя на внутреннем рынке, но идёт на внешние.
- В-третьих, это собственно сырьевой сектор, все страны которые не блещут с точки зрения географии обычно специализируются на поставках сырья. Если в них небольшое населения, а недра богаты, то такая страна может процветать вопреки любым климатическим издержкам. Россия однако, достаточно многонаселённая относительно объёмов добычи полезных ископаемых, так что таким способом может лишь удерживаться в "середнячках" по ВВП на душу населения. Тем не менее, наше положение лучше чем, допустим, в какой-нибудь Нигерии, где добыча нефти ещё меньше, а населения больше и оно растёт. Наконец, наше сырьё не только привычные нефть и газ, но и уголь, чёрные и цветные металлы, минеральные удобрения, а также возобновляемые зерно и лес.
- В-четвёртых, климат не помеха для неторгуемых секторов таких как строительство, услуги, финансы, торговля, а ведь они дают сейчас свыше 60% российского ВВП и эта доля растёт.
- В-пятых, ряд промышленных производств лучше располагать поблизости от места потребления их продукции, так как транспортные издержки при доставке издалека слишком велики, это называет эффектом домашнего рынка. Например, кока-кола не возит воду за три девять земель, она доставляет концентрат, а линию по розливу ставит там где планирует торговать. Также по месту потребления производят скоропортящиеся продукты. Это правило касается и крупной бытовой техники - холодильники или стиральные машины в готовом виде завозить дороже, поскольку внутри устройства пустоты. В какой-то степени это относится даже к автомобилям, но тут многое зависит от ёмкости потенциального рынка.
Выше перечисленные направления жизнеспособны и при открытом рынке, но российский рынок вовсе не открыт. На протяжении двадцати лет главный инструмент его защиты это заниженный курс национальной валюты, который удорожает импорт и снижает издержки отечественного производителя в долларовом эквиваленте, позволяя выживать даже технически отсталым производствам. Но цена такой защиты - низкие доходы населения. Достаточно вспомнить, как на них отразилась девальвация 2014 года. Короче говоря, не смотря на все природно-климатические проблемы российская экономика вовсе не выглядит умирающей, не погубило её и вступление в ВТО. Но если алармистские ожидания глада и мора как всегда были посрамлены практикой, то реальную проблему экономической стагнации последних десяти лет преодолеть куда сложнее, а если вспомнить, что наша экономика впала в ступор едва вернувшись к уровню 1990 года (хотя и с другой структурой), то стагнация выглядит уже 30-летней.
Community Info