http://neosoc.ru/%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE-%D0%B1%D0%B5%D0%B7-%D0%BE%D0%BF%D0%BF%D0%BE%D0%B7%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%B8/?fbclid=IwAR2sagAXHo9RUXV5Il_z37KdNE16uTxXQYEfJUmGYluVlvrlPKGkNjsBd8U
...
В условиях кризиса неолиберальной системы капитализма происходит оживление рабочего движения. Но, судя по объективным результатам и формам воплощения его борьбы, кажется, что оно начинает с нуля. Или даже с минусовой отметки, если учесть глубину его неудач последней четверти XX века.
Рабочее движение в наше время зачастую принимает идейные формы, в которых оно развивалось еще на заре индустриальной эры: в эпоху Т. Мюнцера, Т. Мора, Дж. Уинстэнли, чартистов, луддитов, левеллеров, диггеров и прочих «бешеных», аналог которых в перестройку назвали «демшизой». Марксистскую теорию самоосвобождения рабочего класса при этом заменяет теория просветительская, светская утопия или религиозный хилиазм, в которых трудящиеся фигурируют как объект организационного и идейного воздействия со стороны носителей Высшего Разума, осененного авторитетом К. Маркса. А сами классические марксистские понятия и концепции в лучшем случае обнаруживают свою недостаточность, становясь совершенно бесполезными с практической точки зрения, в худшем – даже реакционными. (Специально оговоримся, что сам по себе классический марксизм за это вину не несет, хотя в этом случае обнаруживается масса нерешенных проблем в его содержании ; однако в большинстве случаев так происходит по причине догматизма его сторонников, не желающих или не могущих понять специфику современности). Можно сказать, используя удачное выражение Б.Ю. Кагарлицкого , что в этом случае левый дискурс оказывается противопоставленным эмпирическому рабочему классу, превратившись в то, что старые марксисты называли «фразой».
Покажем содержательную исчерпанность левого дискурса в его «марксистско-ленинской» форме на примере понятия «империализм». Оно, использованное В.И. Лениным в работе 1916 года для обозначения «высшей стадии капитализма», в современных условиях теряет прежнюю смысловую четкость. Для Ленина в начале XX века «высшая стадия» означала непосредственный канун пролетарской революции, преддверие конца капитализма как такового. Всю сложность практического перехода от капитализма к некапиталистическим порядкам он тогда предполагать не мог, а когда их осознал после Октябрьской революции, тогда и написал о необходимости «оживлять» в Советской России капитализм, хотя и под контролем «рабоче-крестьянского государства» (проторив тем самым теоретическую тропу Дж. М. Кейнсу с его теорией «эффективного спроса»). Тем более мы не можем представить свое время в качестве эпохи полного созревания предпосылок уничтожения капитализма как такового. Кроме пустой левацкой фразы это ничего не дает...
По причине отсутствия в настоящее время под собой самостоятельной социальной почвы, левые обречены играть на чужом поле – либо на поле интересов правительства, либо на поле интересов «либеральной оппозиции», которая в действительности представляет собой лишь ту часть правящего класса, которая по тем или иным причинам оказалась обделенной высшей властью, а также представляет интересы внешних игроков, как в плане корпоративного бизнеса, так и в форме государств старого капиталистического центра. В первом случае мы видим «соглашательство», во втором – «сектантство», когда левые тяготеют к «майданному» направлению. Причем, в последнем случае они впадают в противоречие с настроениями, царящими в среде самого эмпирического пролетариата, стабильно голосующего за политических лидеров, выступающих под консервативными лозунгами вроде М. Сальвини, С. Курца, М. Ле Пен, В. Орбана, А. Меркель или В.В. Путина, но в духе «реальной политики» и казенного патриотизма. В обоих случаях для рабочего движения получается мало прибытку.
Возникает вопрос: какой смысл лезть левым в чужую игру по чужим правилам и в интересах своих политических противников? ...
Вспомним еще раз К. Маркса: быть радикальным – это не значит занять какую-либо крайнюю позицию (как очень часто считают наши левые), на самом деле «быть радикальным – это значит понять вещь в её корне». И не более того. В случае левых – это значит исходить не из своих «социалистических» хотелок, способных лишь породить очередной утопический проект. Это значит: выводить свои программы из объективных свойств современного общества, из возможных тенденций его развития. ...
Общество изменится не потому, что вы так захотите, и оно изменится не так, как вы захотите. Оно все это сделает так, как само захочет и на что само способно. Собственно, с признания этой незатейливой мысли и начинается истинный революционный радикализм. Все остальное – варианты политической умеренности. Поэтому неучастие в данном случае является эвфемизмом конкретной практики (в чем она состоит, мы обсудим ниже), поскольку участие в практической деятельности, заведомо обреченной на провал – в высшей степени абстрактно и бессодержательно. Политической борьбой имеет смысл заниматься не для того, чтобы совершать красивые подвиги, а для того, чтобы побеждать. ...
Community Info